Мы весьма ценим уровень отношений, который сейчас сложился меж Следственным комитетом Рф и Государственной мед палатой (НМП), юридически облеченной представлять интересы всего докторского общества страны.

У нас сотворена совместная рабочая группа по внесению конфигураций в законодательство, представители НМП приглашаются на приемы обитателей страны, которые проводит председатель Следственного комитета, А.И. Бастрыкин выступал с развернутым докладом на крайнем съезде НМП (2019 г.). Огромное значение имеет признание следственными комитетами сделанной НМП уникальной независящей мед экспертизы, одной из наилучших в мире, обезличенной и экстерриториальной, возглавляет которую не медик, а арбитр либо юрист. Наша экспертиза стоит на стороне правды и наказывает и докторов, если они допустили ошибку. Лишь за крайнее время региональные следственные комитеты и Центральный аппарат Следственного комитета Рф направили на независимую профессиональную мед экспертизу в НМП наиболее 40 дел. И наше взаимодействие развивается и, надеюсь, будет еще активнее развиваться.

Естественно, А.И. Бастрыкин сам не является доктором либо непосредственно микропедиатром. И он делает выводы на основании тех заключений, которые ему подготовили подчиненные.

Считаю, что следователи, которые занимались делом калининградских докторов, обвиняемых в намеренном убийстве новорожденного, просто подставили председателя Следственного комитета.

Следователи заключили, что злосчастная дама родила в Калининграде малыша недоношенного, но полностью жизнестойкого. Что соображают следователи под термином «полностью жизнестойкого»?

У читателей может создаться воспоминание, что ребенок родился недоношенным, но полностью здоровым. Таковой розовенький, сходу звучно заорал, сам стал дышать и пр. Очень недоношенного малыша весом в 700 гр трудно считать совершенно полностью жизнестойким, т.к. смертность у таковых деток высочайшая во всем мире, а у выживших часто появляются томные, в том числе и неврологические (неврология — раздел медицины, занимающийся вопросами возникновения заболеваний центральной и периферической нервной системы) расстройства. Не достаточно того, совершенно мало лет тому вспять в СССР (Союз Советских Социалистических Республик, также Советский Союз — государство, существовавшее с 1922 года по 1991 год на территории Европы и Азии), а позже и в Рф не относили совершенно погибель малыша весом до 1 килограмма к причинам детской смертности. Погиб и погиб по естественным причинам. Лишь в крайние годы, в том числе и в некий степени при участии создателя данной для нас статьи, мы перебежали на международные аспекты живорожденности.

В этом случае у мамы это 2-ая беременность. Предшествующая завершилась грустно. Она жила в Калининграде, но официально нигде не наблюдалась. На сроке 23 недельки беременности начались роды. За 54 часа (!) до воззвания в родильный дом отошли воды. Родился глубоконедоношенный мальчишка. Сходу потребовалась искусственная вентиляция легких, ребенок был заинтубирован и начата всеохватывающая терапия (Терапия от греч. [therapeia] — лечение, оздоровление). Он родился на самом деле в агональном состоянии.

И как при всем этом следователи могли докладывать руководителю, что ребенок родился «полностью жизнестойким»?

Дальше привожу полностью последующую цитату из интервью председателя Следственного комитета: «Для поддержания жизнеобеспечения малыша требовались определенные ресурсы, и согласно материалам уголовного дела Лена Белоснежная (прим. и.о. управляющего родильного дома) ресурсы эти на малыша растрачивать не желала, предположив, что он все равно умрет позднее, что усугубило бы статистику регионального перинатального центра, куда они должны были навести малыша для предстоящего исцеления. Потому следствием выдвинута версия о том, что доктор приняла решение совершить убийство новорожденного, оформив все так, как будто он погиб при родах».

Англия остановит публикацию данных о смертности от COVID-19

Для чего же так подводить председателя Следственного комитета?

«Для поддержания жизнеобеспечения малыша требовались определенные ресурсы, и согласно материалам уголовного дела Лена Белоснежная ресурсы эти на малыша растрачивать не желала». О каких ресурсах речь идет? У новорожденного малыша была болезнь гиалиновых мембран — поражение слизистой дыхательных путей. При всем этом вправду необходимо ввести дорогой продукт куросурф, стоимость которого составляет наиболее 25 тыс. рублей. Когда следователи начали свою работу, они обвинили докторов в том, что куросурф не вводили и сберегали на ребенке. Позже это обвинение отпало, потому что было подтверждено, что куросурф все таки вводили. Не считая этого ребенок получал всю нужную инфузионную терапию (терапия — процесс, для снятия или устранения симптомов и проявлений заболевания) и не только лишь.

Спрашиваю региональных следователей: о каких ресурсах речь идет, которых ребенок не получал, и на чем сберегал родильный дом? И снова спрашиваю их: для чего ставить управляющего Следственного комитета в такое неловкое положение?

И дальше следователи для собственного управляющего подготовили последующую идею, сущность которой заключалась в том, что новорожденного необходимо было уничтожить, чтоб не усугубить статистику регионального перинатального центра. При чем тут другое учреждение — перинатальный региональный центр? Речь могла идти о статистике самого родильного дома, но не регионального центра. И если исполняющий обязанности головного доктора родильного дома просила вправду найти его как мертворожденного и подделать историю заболевания, то она обязана за это ответить по закону, но это не имеет никакого дела к «убийству» малыша.

Цитата из статьи: «Выводы о квалификации были изготовлены на базе совокупы доказательств: заключения комиссионной всеохватывающей судебно-медицинской экспертизы о причине погибели малыша, спектрографической и остальных экспертиз».

Самое увлекательное тут в подтверждении того, что «малыша уничтожили» в итоге введения магнезии — спектрографическое исследование. Сиим исследованием определялись 27 характеристик. Из их приведены результаты лишь 9 характеристик. Из их завышенными отыскали железо, медь, магний и цинк в печени, почках и желудке. Исследователь сделал две обмолвки. 1-ое, что исследование проведено в границах чувствительности применяемой методики, и какая это чувствительность, нам непонятно, и 2-ое, что приобретенные характеристики превосходят допустимые значения для взрослых. Данных о детях исследователь не приводит. На этом основании следователи делают вывод, что малыша уничтожили введением смертельной дозы магнезии. Но мы имеем размещенные данные по небольшим детям. И по ним приведенные исследователем характеристики соответствуют нормам. Просто у взрослых и у малеханьких деток почти все нормы разнятся. Не считая того, вскрытие было проведено лишь на 4-ый денек опосля погибели, а спектрографическое исследование проведено совершенно через 5 (!) месяцев опосля погибели малыша. Спецы молвят, что настоящие данные мы можем получить, лишь если это исследование будет проведено в течение часа-двух опосля погибели, но не через 5 месяцев.

И как, к слову, мы можем разъяснить найденную завышенную концентрацию меди, цинка и железа в печени? Что ребенку вводили не только лишь смертельную дозу магнезии, да и цинка? Таковым образом, данные спектрометрии не могут быть подтверждением убийства новорожденного.

Совершенно вопросцы судебно-медицинской экспертизы также нуждаются в совершенствовании. Вправду, она проведена два раза, но практически одними и теми же спецами. По опыту работы независящей проф мед экспертизы Государственной мед палаты огромное число официальных экспертиз, время от времени проведенных по трижды, оказалось с недостатками. Мы часто опровергаем судебно-медицинскую экспертизу, т.к. она бывает плохой.

В то же время со своим воззрением в защиту доктора Сушкевич выступило наикрупнейшее в стране русское общество неонатологов. Ее поддержала Государственная мед палата Калининградской области.

С убийством малыша магнезией тоже не все так просто. Оно основано на показаниях лишь заведующей отделением новорожденных Т.Н. Косаревой, которая свидетельствует о том, что убийство малыша вышло на ее очах.

Но при первом допросе 14 ноября 2018 г. Т.Н. Косарева ни слова не гласила о внедрении Сушкевич магнезии ребенку. Не достаточно того, она, дословно отвечая на вопросцы следователя, заявляла, «что ребенок добивался реанимации и что исполняющая обязанности головного доктора Белоснежная произнесла нам, чтоб мы делали все вероятное, чтоб ребенок погиб. Но ни я, ни доктор РПЦ (Регионального перинатального центра Сушкевич) на это не соглашались». И дальше: «Мы с доктором (Сушкевич) выручали малыша, вводили ему все нужные препараты. И дальше и.о. главврача Белоснежная востребовала от Сушкевич, чтоб она ворачивалась в РПЦ. Но Сушкевич все равно не уезжала».

На вопросец следователя к Косаревой: малыша Ахмедовой отключали от аппарата ИВЛ? ответ был дословно таковой: «Нет, его никто не отключал. Он погиб, находясь на аппарате, присоединенном к нему. Мы делали все вероятное и пробовали его спасти, продлить его жизнь, но беря во внимание, что ребенок был очень недоношенным, он скончался». На прямой вопросец следователя: новорожденному Ахмедову вводился аппарат магнезия? (Возможно следователь имел в виду не «аппарат», а «продукт») ответ был таковой: «Мной не вводился. Вводился ли кем-нибудь остальным, я не в курсе».

По свидетельствам Косаревой, малыша вылечивали. «Я лицезрела на инфузомате (устройство для введения смесей) адреналин, допамин, глюкозу, физраствор, натрия гидрокарбонат, кофеин».

В протоколе допроса еще через полгода (15 мая 2019 г.) возникает новелла о убийстве малыша Сушкевич методом введения магнезии, но сразу доктором Косаревой отмечено, что «Сушкевич сходу же включилась в активную стабилизацию малыша — давала указание медсестрам отделения взять кровь (внутренняя среда организма, образованная жидкой соединительной тканью. Состоит из плазмы и форменных элементов: клеток лейкоцитов и постклеточных структур: эритроцитов и тромбоцитов) на анализ, измерить давление, проверить кислотно-щелочное состояние (для оценки степени ацидоза, другими словами углекислоты в крови (внутренней средой организма человека и животных), уровня pH и кислорода в крови (внутренней средой организма человека и животных)), правила целебными мероприятиями, воспринимала меры по расширению терапии (терапия — процесс, для снятия или устранения симптомов и проявлений заболевания), определяла размер и порядок оказания мед помощи Ахмедову, а персонал роддома обеспечивал выполнение всех предназначений».

Но практически через полгода, 15 мая 2019 года, Косарева резко меняет свои показания, обвиняя Сушкевич в убийстве. Быть может принудили, отлично поработали, загнали в угол? У нас это уже было в 1953 году, когда обвинили группу докторов в убийстве и в 1937 году довольно примеров. Почитайте.

Любопытно, что сразу с сиим утверждением наиболее чем через полгода, 12 декабря 2019 г., на допросе доктор Косарева добавила, что доктор реаниматолог Сушкевич дала распоряжения по терапии (терапия — процесс, для снятия или устранения симптомов и проявлений заболевания): «добавила в инфузионную терапию (терапия — процесс, для снятия или устранения симптомов и проявлений заболевания) фармацевтические препараты допамин и натрий гидрокарбонат, а мед персонал роддома обеспечил эти предназначения». Она выделила, что «решение о переводе в центр обязано приниматься мною (как заведующей отделением новорожденных) и Сушкевич вместе». В конце протокола допроса вдруг, вроде бы мимоходом, возникает вопросец следователя о убийстве новорожденного Сушкевич, при этом без упоминания о магнезии. Маленький вопросец и маленький ответ.

В допросе и.о. головного доктора родильного дома Е.В. Белоснежной от 9 марта 2020 года она произнесла, что когда она вошла в палату интенсивный терапии (терапия — процесс, для снятия или устранения симптомов и проявлений заболевания), перед гибелью малыша, то увидела, как Сушкевич делает непрямой массаж сердца, спасая малыша, и ясно слышала, как Сушкевич попросила Косареву развести адреналин, и конкретно Косарева ввела адреналин в пуповину. Сердцебиение не восстанавливалось. Ни о какой магнезии речи не было.

В целом, если рассматривать всю эту историю, можно прийти к выводу о том, что почти во всем сыграл чисто человечий фактор, который сделал больную обстановку в коллективе, что часто возникает при смене управления. Не считая того, обращаю еще внимание на тот факт, что сходу первично в следственный комитет обратилась не мать малыша, а анонимный человек, сообщивший о убийстве малыша в родильном доме.

Глубоконедоношенный мальчишка родился в агональном состоянии. И как следователи могли докладывать, что он родился «полностью жизнестойким»

Естественно, при оказании мед помощи этому ребенку были недочеты.

К ним относятся:

— Отсутствие доктора неонатолога во время родов, что ставит под колебание приведенные данные о том, что ребенок родился с оценкой 3 по шкале Апгар — системе резвой оценки состояния новорожденного для определения ему размера критической мед помощи и прогноза развития. Оценка делается неонатологом на первой, пятой и 10 минутках жизни. Когда ребенок родился, доктора неонатолога не было рядом. Она была на другом этаже. Ее не позвали заблаговременно. Она увидела новорожденного уже принесенного акушеркой в палату интенсивной терапии (терапия — процесс, для снятия или устранения симптомов и проявлений заболевания).

Вот какие показания дает сама микропедиатр: «Около 04 часов 30 мин. 06.11.2018 мне позвонила на мобильный телефон Болашенко (доктор акушер), которая сказала о том, что у Ахмедовой произошли роды». И дальше: «Я осмотрела малыша и обусловила, что у него имеется один из признаков живорождения, а конкретно у него имелось сердцебиение. Соответственно, не определялось самостоятельное дыхание, пульсация пуповины, произвольные движения, другими словами другие признаки живорождения». Как следует, состояние малыша необходимо было оценить самым критичным в один балл, а не в три балла, что дает малые шансы на жизнь.

— Допущенное падение гемоглобина до критичных цифр.

— Запоздалый вызов бригады реаниматологов-неонатологов из регионального перинатального центра.

— Отсутствие информирования вышестоящих управляющих роддома дежурной бригадой о поступлении таковой роженицы и рождении малыша в критичном состоянии.

Беря во внимание доказанную подделку документов по настоянию исполняющего обязанности головного доктора родильного дома Белоснежной, считаю, что ее следует лишить докторского диплома.

Докторов Широкую, конкретно подделавшую историю заболевания, и Косареву, давшую неверные показания — наказать.

Доктора неонатолога Кисель навести на внеочередную переподготовку по неонатологии с следующей первичной спец аккредитацией.

Все перечисленные выше недочеты никакого дела не имеют к намеренному убийству новорожденного.

Из опроса медсестры Елизаровой: «Сушкевич я понимаю больше 3-х лет. Она пунктуальный, размеренный, уверенный доктор, грамотная, постоянно в неотклонимом порядке заполняла все нужные документы».

Обсуждаемую тему я понимаю не понаслышке, потому что много лет собственной жизни я предназначил хирургии новорожденных.

Совершенно, когда читаешь протокол допроса матери малыша, создается воспоминание, что это гласит человек, отлично понимающий и обладающий русским языком, но при всем этом, как свидетельствуют материалы следствия, она весьма плохо гласит по-русски.

Я не верю в убийство новорожденного. А у следователей, возможно, весьма богатая, мягко говоря, фантазия. Хорошие спецы по драматургии. И подставлять председателя Следственного комитета безобразно.

Реальную статью прошу приобщить к делу.

Добавить комментарий