— После того, как я сыграл небольшую роль Малюты Скуратова в фильме «Годунов», меня позвали на эту же роль и в «Грозном». Я сперва отказался, сказал, что на коня не сяду. Тогда было решено, что вместо меня на лошади будет каскадер. А каскадеров на съемках целая армия! Это люди куражистые, любящие свое дело.
Почему Сухоруков скорчил рожу над личностью Ленина
Видели бы вы, что они вытворяли на съемках эпизодов совсем нам неизвестной битвы при Молодях (в 1572 году русское войско разбило близ Москвы полчище крымского хана Девлета Гирея. — «Родина»). Это схватка была настолько неожиданной и неподготовленной! Кровавой, безумной, потому что там бились не люди, а жизнь и смерть. Другого пути не было, назад не оглянуться. Или победил, или помер. У нас многие не ведают, в том числе и я до недавних пор, что это за страница в нашей истории…
На роль Малюты Скуратова меня позвал режиссер Алексей Андрианов, снимавший «Шпиона», «Годунова», «Софию». Такого яростного погружения в материал, в детализацию, как у него на площадке, редко где можно увидеть. Оператор-постановщик Денис Аларкон Рамирес буквально слышит пространство. И чем меньше оно перед его глазами, тем больше он линует и разрезает его светом, тенями, объемами.
Малюта Скуратов в исполнении Виктора Сухорукова многих удивит…
Когда съемки проходили под Подольском, была удивительная погода. Грозы, дождь, солнце, радуга. И вот там, в ржаном поле с васильками, увидел, как я его называю, кинематографическое месиво. Кинокамеры, осветительное приборы, пиротехника. Все это так впечатлило, что сочинил стихотворение:
Васильковая наливка растекается во ржи,
Небо с полем на загривке у коня, а конь — бежит.
Не бежит, а скачет лихо, за собой маня своих
И несется в кадре с вихрем среди мертвых и живых.
Не война — кино снимают про старинные года,
Спешно туча отрыдает — и зачавкает вода
Под ногами киногруппы,
а игрушечные трупы лошадей и утварь вся,
Гонорара не прося, ждут смиренно крик хлопушки.
Зарычать готовы пушки, сабли с лязгом зазвенеть,
Порох — жахнуть, просвистеть.
Плети рады с наслажденьем
и актеры с нетерпеньем —
Ждут команды режиссера!
Да премьеры век нескорый…
Но охота постараться,
чтобы в вечности остаться!
…Вот снимается киношка…
Нет, поправимся немножко:
Эпохальная страница —
и покой нам только снится.
Поле. Небо. Божий свет. Василькам от нас привет.
Мы живем, захламленные штампами, кривотолками и фейками, терпеть не могу это слово. Допускаю фантазии, сочинительство легенд и мифов. Но есть факты, документы, летописи, слово, буква, которые дошли до нас из того времени. Вот почему так важна работа сценариста — Тимура Эзугбая.
Зло или благо: Зачем Иван Грозный создал опричнину?
Взять моего персонажа — Малюту Скуратова. Людоед. Изверг. Говорят, Малюту похоронили так, чтобы по его могиле народ шел к храму, топча прах. Кто-то говорит, что у него вообще не было могилы. Все может быть. Но когда мне предложили эту роль, подумал: но мать ведь рождала не изверга, а дитя.
Купался ли Малюта Скуратов в крови, не знаю. Но признаюсь — и не судите меня за это — обнаружил главный движущий момент: преданность его государю, помазаннику божьему, государству и охране оного.
«Боже мой, вы играете зверя!» — говорят мне. Но Скуратов, наверное, был не один такой. С ним звериную жизнь проживали и другие. Ситуация, обстоятельства тоже диктуют, какую одежду носить. И как на мир смотреть.
Понимаю, что это кровавый тиран, которого можно сравнивать с теми палачами, что поближе к нам. Но я выбрал путь Скуратова-служаки. Люди слышали, что он кровопийца, а я хочу сыграть человека, пришедшего к царю на службу, как к богу. И когда «бог» говорил ему идти, он шел; когда говорил служить — служил; когда приказывал убивать — убивал.
Сергей Маковецкий (Иван Грозный) будто держит в руках ниточки, из которых плетет кружево.
Каждая серия «Грозного» — отдельная история из жизни Ивана Васильевича. Молодого царя играет блестящий актер Александр Яценко. А пожилого, со сложнейшим пластическим гримом, исполняет Сергей Васильевич Маковецкий.
У меня много сцен с ним и я наблюдаю, как тонко Маковецкий обращается к своей роли. Просит лишний раз «дублик», потому что взгляд не тот, шажок не сделал, не крякнул. Как будто держит в руках ниточки, из которых плетет кружево.
Я много снимался, но именно тут увидел мир кино. Побывал в кинематографической сказке. Многие мечтают попасть на ее территорию. Мне — посчастливилось.
Записал Артем Локалов