Еще до начала Великой Отечественной войны появилось предложение использовать ракетные установки на катерах. Идея была встречена командованием прохладно. Морское начальство считало, что при отсутствии систем стабилизации по дальности и точности огня ракетные системы уступают артиллерии.
Первый полет "Крокодила": Ми-24 впервые поднялся в воздух 51 год назад
Однако война потребовала применять нестандартные решения. Контр-адмирал Виктор Проценко, командовавший в 1943 году второй бригадой торпедных катеров Черноморского флота вспоминал: «Черноморцы сразу же загорелись желанием установить «Катюши» на торпедные катера типа Г-5, чтобы как-то компенсировать их слабое пулеметное вооружение. Начальник штаба флота контр-адмирал Елисеев дал «добро».
Работа велась в ремонтных мастерских пограничных войск НКВД в Новороссийске. Дивизионному инженер-механику Николаю Ясуловичу с ремонтными рабочими за восемь дней удалось изготовить установку с четырьмя направляющими для восьми реактивных снарядов калибра 82-мм. После чего ее установили перед командирской рубкой катера № 175 младшего лейтенанта Федора Бублика.
Первые ракетные установки были довольно несовершенны, например, наведение на цель по горизонтали осуществлялось поворотом катера. Выяснилось, что при волнении на море крайние нижние снаряды срывает с направляющих. Пришлось давать залпы только шестью «эрэсами». И тем не менее они оказались довольно грозным оружием.
В ночь на 18 июня 1942 года катера совершили очень удачный набег на Ялту. Благодаря туману они смогли подойти к берегу незамеченными, выпустить торпеды и дать залп PC по огневым точкам, прикрывавшим вход в порт. Были повреждены малая подводная лодка и торпедный катер противника, подавлены две огневые точки.
Вот как Виктор Проценко описывает атаки на сухопутные цели: «Дым стелется за кормой, катер поворачивает то вправо, то влево, а снаряды рвутся все ближе. Я впервые оказался под огнем с берега и, откровенно говоря, заскучал. Вести бой с вражескими катерами легче — можно отвечать огнем. А тут стрелять бесполезно — фашистские артиллеристы сидят в укрытиях, их не достать».
Если огонь по сухопутным целям удавалось вести довольно результативно, то поражать корабли противника было проблематично — волнение на море приводило к большому разбросу снарядов.
Самый тяжелый советский вертолет В-12 назвали инженерным триумфом
И тем не менее в ночь на 20 сентября 1942 года находившийся в дозоре у Цемесской бухты Новороссийска морской охотник № 091 под командованием Николая Сенькина и торпедный катер № 54 Александра Куракина обнаружили вражескую шхуну. Судно пыталось скрытно подойти к берегу, чтобы высадить диверсионную группу для уничтожения морской батареи Зубкова. Комендоры морского охотника повредили шхуну, а катер Александра Куракин двумя залпами «эрэсов» — 6 и 4 снаряда — добил ее.
Однако вскоре на Черноморский флот пришел приказ все «самодеятельные» установки с четырьмя направляющими снять «как малоэффективные и весьма опасные для самих катеров». С большим трудом с помощью начальника разведки флота полковника Намгаладзе удалось «отстоять» только одну такую установку на катере Александра Куракина.
Тем временем в Москве на заводе «Компрессор» шла разработка трех типов специальных установок для катеров различных классов. В июне проводились их испытания, а осенью того же 1942 года началось формирование отдельного дивизиона минных катеров 3-ей бригады речных кораблей Волжской военной флотилии. Ракетные катера участвовали в действиях на Черном и Балтийском морях, Онежском озере, на Дунае и Днепре.