Города — как люди: некоторые нравятся, а некоторые — нет. Почему? Потому — вот и весь ответ.
На телевидении Сербии запускают русскоязычную программу "Окно в Россию"
Париж — это, как известно, праздник, который всегда с тобой. Никогда не понимал ни этого выражения, ни Парижа. Для меня праздник, который всегда со мной, — Тель-Авив. Рим — город пафосный и серьезный. Как и Санкт-Петербург: кто-то сказал, что жить в Питере — это все равно что расположиться на раскладушке в Эрмитаже. Венеция — город сказочный…
А Белград? Город — парень. Свойский такой. Столица государства, а вовсе без пафоса. Легкий, отзывчивый, общительный. Несколько раз спрашивали у людей дорогу, и всегда — всегда! — человек останавливался, а потом, презрев на время свои дела, некоторое время провожал нас, куда надо. Чтобы не заблудились.
Белград — не город контрастов, но пристанище разнообразной городской красоты. Есть древняя крепость. Есть величественные памятники и соборы. А есть слияние двух рек: Савы и Дуная, где по спокойной водной глади плавают лебеди…
Почему я пишу про столицу Сербии? Других тем что ли нет? Есть. И дальше буду — про другое. Белград мне подарила моя жена, которая говорит по-сербски легко и непринужденно. И подарок очень пришелся мне по душе. Вот я и решил рассказать читателям "Российской газеты" про открытие города.
Познание города — если тебе удалось с ним подружиться — еще и познание самого себя. Это уж непременно и обязательно.
И не просите печенье: Почему стоит прочитать трилогию путеводителей по Сербии
Белград — компанейский парень. Открытый и радостный. Сербский журналист, телеведущий, актер Марко Долаш отвел нас в белградскую кафану. Кафана — это нечто вроде ресторана. И вот представьте себе: в кафане два зала и большая веранда. В каждом зале вживую играют и поют маленькие оркестрики — четыре-пять человек. Понимаете, да? Три оркестрика на один ресторан.
— Сюда люди приходят, — объясняет Марко, пытаясь перекричать звуки музыки, — чтобы немножко выпить, немножко закусить, немножко попеть песни, немножко поговорить. Незнакомые люди чокаются друг с другом, говорят, спорят и непременно поют. Им хорошо вместе, вот в чем дело.
В Белграде живут открытые люди — вот урок. Они не боятся друг друга, ощущают себя, живущими вместе. В этой кафане им, незнакомым, хорошо вместе: и пить, и петь, и говорить. И это не то чтобы даже отдых — это такая совместная жизнь.
Переводчица Майя Тешич, которая говорит по-русски, кажется, чуть лучше и правильнее, чем мы, рассказала, что когда бомбили Белград, люди собирались на центральной площади и пели. Назло НАТО. Назло смертям и крови. Назло ужасу — пели.
Это страшное время, когда в центре Европы натовские войска уничтожали мирных жителей, как мне кажется, не испугало, а объединило сербов.
На память об этом кошмаре в Белграде специально сохранили разбомбленные дома. Картина столь же простая, сколь и жуткая. Мертвые дома посредине белого, живого города. Память и предостережение.
Как известно, в России все время закрываются книжные магазины. В Белграде их так много, что кажется, жители только и делают, что покупают книги, а потом идут с ними в кафану, кафе или ресторан. Их здесь тоже очень много — на любой вкус и кошелек.
Очень бы хотелось поводить владельцев российских ресторанов по белградским кафе, чтобы они увидели, какой величины бывают порции. А то, может, не знают? Как известно (и видно по моей, условно говоря, фигуре), что я — большой любитель поесть. Так вот, несмотря на вкусность, доесть до конца удавалось не всегда.
Познание города — если тебе удалось с ним подружиться — еще и познание самого себя
Мелочь? А кто знает, что мелочь в человеке или в городе? Можно сказать: мелочь, а можно — щедрость. Это как поглядеть.
Есть люди, которые считают, что город — это достопримечательности, и, познавая новое место, тщательно все историческое изучают. Ничего не имею против. Дай бог всем здоровья.
Для меня город — это люди. Во всех городах толпа разная. Например, в любимой моей Москве она — постоянно озабоченная. У нас не вдруг встретишь гуляющих людей. Иногда складывается впечатление, что каждый москвич торопится решить какую-нибудь очень судьбоносную проблему.
В белградской толпе главные люди — дети. Их очень много. Они носятся и кричат, всячески выражая восторг всему. Это ребята, чьи родители пережили войну, и поэтому словосочетание "цена мира" для взрослых — не пустой звук. Они любят мир выстрадано. Искренно рады тому, что их дети живут в мире.
Милош Бикович: Мажоры в Сербии не водятся — у нас мало населения и нет больших денег
В Белграде много зелени, наверное, поэтому тут какой-то особый воздух. Люди здесь гуляют. В том месте, где можно покормить лебедей, — это понятно. Но и на центральных улицах тоже. И молодежь, и совсем уж не молодежь. Просто ходят по улицам и разговаривают. Кто-то суетится — куда без этого? А кто-то просто разговаривает.
Пандемия коронавируса не просто лишила нас возможности спокойно передвигаться по миру. Она лишила нас возможности открывать чужие миры, что для человека XXI века абсолютно необходимо. Зато теперь каждый выезд за рубеж воспринимается обостренней и радостней. Ты становишься внимательней к чужой жизни, ты хочешь не просто пройтись, как в песне, "ночным Белградом", а понять, как живут другие люди.
Подружиться с этим непафосным парнем — Белградом. Чтобы еще раз вернуться к другу.
Белград.