С этого дня в СССР появился знаменитый спецназ ГРУ Генштаба Советской Армии. Однако мало кто знает, что создавался он на основе фронтового опыта отдельных гвардейских батальонов минеров. В истории этих спецподразделений времен Великой Отечественной войны есть немало эпизодов, практически неизвестных не только широкой публике, но и специалистам-историкам. При этом тактика и боевой опыт минеров-гвардейцев не потерял актуальности даже спустя 75 лет. Сейчас о действиях спецназовцев-минеров можно судить по их рассекреченным наградным листам, а также — не менее секретным воспоминаниям командира одного из батальонов, которыми он делился сразу после войны.
Военные поисковики и заводские мастера восстановят фронтовой Ил-2
Речь идет о беседе командира 9-го отдельного гвардейского батальона минеров гвардии подполковника Александра Петровича Галли с сотрудниками Института истории АН СССР 14 марта 1948 года. Подробный рассказ Галли о боевом пути батальона и своих боевых товарищах, фактически стал учебным пособием по формированию, тактике и боевому применению подразделений армейского спецназа: "Задачей инженерных частей, в частности, моего батальона, являлось основное — это нарушение коммуникаций противника, организация крушений, минирование, — другими словами, диверсионная деятельность, кроме того, разведывательная деятельность, или же сочетание обоих видов, и, в зависимости от задачи и обстановки, один из видов превалировал над другим…".
Казачий опыт
В российской военной истории найдется немало примеров участия в боевых действиях подразделений специального назначения. Во второй половине XVIII века в русской армии были созданы егерские подразделения, большую известность получила и казачья армейская разведка — казаки-пластуны, универсальные воинские подразделения, способные к выполнению самых сложных задач. В Отечественную войну 1812 г. с наполеоновскими захватчиками храбро сражался летучий партизанский отряд гусар и казаков полковника Дениса Давыдова.
Схема "деревянной мины" Ковалева-I (ДМК-I). МУВ — минный универсальный взрыватель мгновенного действия. Фото: pamyat-naroda.ru
В Советской России также предпринимались меры по созданию частей специального назначения, первой из которых было формирование в 1918 г. частей особого назначения (ЧОН) ВЧК, которые предназначались для борьбы с басмачеством в Средней Азии и повстанческими движениями на территории РСФСР.
В 1930-е годы в СССР приступили к созданию воздушно-десантных войск и профессиональных диверсионных подразделений — саперно-маскировочных взводов.
В числе спецподразделений следует выделить и Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения (Омсбон) НКВД СССР, созданную 2 октября 1941 г. В январе 1943 г. бригада была реорганизована в отряд особого назначения при НКВД-НКГБ СССР.
Минеры действовали как отдельно, выполняя диверсионные и разведывательные задачи, так и брали на себя командование партизанскими отрядами
Этот список можно продолжать и далее, так как в годы войны части и подразделения специального назначения существовали практически во всех видах и родах войск Красной Армии и Флота.
К слову, приемы пластунов использовались в подготовке подразделений гвардейцев-минеров. Например, искусство маскировки, бесшумное передвижение, умение выстраивать ловушки для неприятеля и поражать любую цель в условиях плохой видимости и даже при ее отсутствии и многое другое.
Гвардии минеры
Небольшие подразделения саперов из состава Инженерных войск РККА с первых дней войны активно привлекались для постановки минных полей, создания минно-взрывных заграждений, нарушения коммуникаций в тылу противника и уничтожения его военных объектов . К первой половине 1942 года они действовали в полосах всех фронтов.
17 октября 1942 г. вышел секретный приказ Наркомата обороны СССР N 0684 о "Сформировании гвардейских частей: минеров".
На основании этого документа были созданы 12 отдельных гвардейских батальонов минеров (огбм) — по одному на каждый из действующих фронтов. Как и частям воздушно-десантных войск и ряду других частей, наименование "гвардейских" им присваивалось заочно, а гвардейские знамена вручались уже во время боев.
Ушел из жизни генерал-майор в отставке Алексей Рапота, которому мы обязаны Ржевским мемориалом
Единственной частью гвардейских минеров, которая просуществовала до конца войны, стал 9-й отдельный гвардейский батальон минеров (9-й огбм) Северо-Западного фронта. Он был сформирован осенью 1942 г. в районе Валдая. Батальон состоял из трех рот и радиовзвода: 1-я рота — 77 чел.; 2-я рота — 76 чел.; 3-я рота — 68 чел.; радиовзвод — 19 чел.
20 ноября 1943 г. батальон был выведен в резерв Ставки ВГК и передислоцирован на территорию Московского военного округа в деревню Желябино Красногорского района. 9-й огбм стал учебным центром по подготовке разведывательно-диверсионных подразделений Разведуправления Генштаба Красной Армии, действующих в интересах разведотделов различных фронтов.
Батальон принимал активное участие в боевых действиях на Северо-Западном фронте, а также в Белорусской, Псковско-Островской, Прибалтийской, Висло-Одерской, Восточно-Прусской, Берлинской и Пражской наступательных операциях.
К партизанам в командиры
Всю войну с декабря 1942 года по май 1945 года батальоном бессменно командовал гвардии подполковник Александр Петрович Галли.
Вот как он сам охарактеризовал основные отличия боевых действий подрывников-минеров от подразделений армейской войсковой разведки:
"Следует сказать, что условия действий гвардейцев в тылу противника в большинстве случаев отличаются от действий обычной войсковой разведки. Признаками такой разведки является значительно большая глубина, в которой мы действовали, более длительный срок пребывания на задании, который исчислялся у нас от 2 до 3 недель, а иногда и больше. В этом отношении по характеру боевой деятельности минеры приближались к партизанам или агентурной разведке, нежели к обычной войсковой разведке".
При выполнении боевых задач командования в глубоком тылу противника гвардейцы-минеры тесно взаимодействовали с партизанами и действующими частями Красной Армии, чем и обуславливался характер их деятельности:
"…Когда действовали отдельно, тогда минеры выполняли как диверсионные, так и разведывательные задачи, а когда действовали совместно с партизанами, — например, по опыту моего батальона, а также других частей, — они или оставались командирами отдельных подразделений, как, например, ефрейтор Бурда и сержант Кураков, командовали взводами партизан. Командиры взводов командовали ротами партизан и даже отрядами. В этом случае гвардейцы цементировали или организовывали их и также обучали их. Когда же саперы действовали совместно с подвижными войсками в глубине обороны противника, в этом случае они выполняли роль обеспечения продвижения этих войск, а также вели разведку…".
Орден и снятие судимостей
В отдельные гвардейские батальоны набирали исключительно добровольцев. От кандидатов в подрывники-минеры требовались прежде всего храбрость, находчивость, умение ориентироваться и быстро принимать решения в любой обстановке:
"…Получив разрешение на пополнение батальона небольшими партиями — наряды у меня выдавались на 10-15 человек, — я выезжал сам в запасной полк и из подготовленных к отправке на фронт людей подбирал себе пополнение,- вспоминал Александр Галли,- Я не стремился получать саперов, хорошо знающих саперное дело, так как сама инженерная подготовка батальона минеров резко отличалась от профиля подготовки линейных инженерных частей… Я обращал главное внимание на то, чтобы люди, по возможности, были обстреляны, по возможности выбирал бывших разведчиков и делал предпочтение сибирякам и охотникам… Обычно выходило больше людей, чем мне требовалось, — человек 50-60, но так как мне нужно было выбрать из них человек 20, я с командиром роты предварительно беседовал с каждым, выразившим желание, и даже сгущал краски с тем, чтобы люди не подумали, что это будет веселая работка ".
Карта с обозначением спущенного под откос эшелона врага группой минеров ст. лейтенанта С.П. Быкова. Фото: pamyat-naroda.ru
В батальон отбирали людей храбрых и отчаянных, в том числе и с уголовным прошлым, которые кровью искупили свой долг перед Родиной: "Один раз во время отбора ко мне подошел красноармеец, попросил разрешения ко мне обратиться и попросил взять его ко мне в часть, причем тон у него был неуверенный, что я его возьму. Я спросил его возраст, был ли он на фронте, что он делает в запасном полку и какой специальности. "Вы меня не возьмете, у меня специальность такая". — "Какая?" — "Да я лошадей воровал". Я посмотрел на него и спросил: "А ты не боишься идти в наш батальон?". — "Нет". — "Так ты будешь мне нужен". …
В своем рассказе А.П. Галли упомянул и о другом бойце: "…В этом отношении лучше поступил Черняев. Он весьма опытный минер. Нужно сказать, что он в прошлом был бандитом, у него 36 судимостей, которые приучили его к сугубой осторожности. Своими блестящими действиями он заслужил то, что с него были сняты все судимости, и он был награжден: орденом Ленина, орденом "Отечественной войны" 1-й степени и рядом других наград".
Из наградного листа гв. мл. сержанта Черняева В.В. от 4 февраля 1944 г.:
Хроника Хиосского и Чесменского сражений, в которых русские моряки проявили феноменальное мужество
"Гвардии мл. серж-т Черняев В.В., в тылу прот-ка находится с 30.07.43. За этот период показал себя смелым и инициативным командиром. С 1.10.43 по 1.1.44 года т. Черняев, командуя группой минеров, 17.10.43 на ж.д. Остров-Резекне взорвал воинский эшелон прот-ка: паровоз и 14 вагонов с продовольствием. 20.11.43 на ж.д. Остров-Резекне взорвал воинский эшелон, в результате разбито: паровоз и 9 вагонов с хлебом. 21.11.43 на той же дороге спустил под откос воинский эшелон, разбито: паровоз и 10 открытых вагонов с солдатами, где убито до 200 солдат и офицеров. Во время засад и налетов на гарнизоны противника взорвал три автомашины, трактор, молотильную машину и убил 21 гитлеровца. За весь период пребывания в тылу прот-ка т. Черняев спустил под откос 4 эшелона прот-ка, из которых по уточненным данным в спущенном под откос эшелоне 8.9.43 года на ж.д. Псков-Резекне убито 176 и ранено 319 офицеров прот-ка. Взорвал 4 деревянных моста, уничтожил 30 немец[ких] солдат и офицеров, захватил в плен 8 гитлеровцев, взорвал маслозавод и другие".
И миной, и финкой
Одним из главных предметов обучения спецназовцев-минеров было, конечно, подрывное дело (минная подготовка). Гвардейцы должны были знать все типы мин и уметь использовать имеющиеся подрывные средства для того, чтобы самому сделать мину. Кроме того, они должны были владеть различными способами минирования шоссейных, грунтовых и железных дорог.
Командир 9-го огбм А.П. Галли. Фото: pamyat-naroda.ru
Например, из-за отсутствия снабжения с воздуха и отсутствия взрывчатки и боеприпасов с ноября 1943-го по январь 1944 года минеры были вынуждены приспосабливать для подрывания имеющиеся в распоряжении трофеи — снаряды, которые таскали у немцев из слабо охраняемых штабелей. В этих случаях или же разряжали снаряд и выплавляли из него тол, или же на головку снаряда клали запальную шашку.
Во время тактической подготовки с минерами проводились специальные занятия с упором на ведение подвижного боя. Они проходили большей частью в лесу ночью, в особенности зимой, и с учетом некоторых особенностей партизанской тактики. А именно: отработка бесшумного сосредоточивания на рубеже атаки, обычно населенного пункта или леса, в которых располагался гарнизон противника, быстрота и внезапность действий, умение групп наносить удар одновременно из различных пунктов по одному общему объекту и умение их быстро рассредоточиваться в различных направлениях после неудачной атаки или боя.
Неотъемлемым качеством гвардейцев-минеров было владение всеми видами оружия, стоящими на вооружении батальона. Помимо своего оружия все минеры знали такие виды немецкого вооружения, как автомат, винтовка-маузер, пистолеты различных систем и ручные пулеметы МГ-34 и ЗБ-53.
Бойцы батальона Галли за год в тылу врага пустили под откос 110 эшелонов, взорвали около 80 мостов, в боях и засадах уничтожили 1473 фашиста
На последнем этапе боевых действий остро встала необходимость изучения и умения стрельбы из снайперской винтовки, так как, когда минеры шли на соединение с частями Красной Армии, при условиях отступления противника, замаскированный снайпер выбивал до 10-15 человек, истребляя, главным образом, офицеров противника.. Помимо огнестрельного оружия каждый минер был вооружен как следует еще и холодным оружием, финкой или кинжалом, и проходил специальную подготовку по овладению им на мешках. Все они умели применять и приборы для бесшумной стрельбы — брамиты.
Огромное внимание уделялось и физической подготовке бойцов и командиров. Яркий пример — переход двух групп минеров в феврале 1943 года через озеро Ильмень. Пройдя в течение 10-12 часов около 60 километров, группа натолкнулась на засаду немцев и после короткого боя, не имея возможности выйти в тыл противника, вынуждена была начать отход. Сделала его без потерь, и вернулась в место своего расположения через 36 часов, пройдя, таким образом, около 150 километров.
Своих не бросали, не сдавались
А еще от каждого гвардейца требовались самопожертвование и помощь товарищу. Не было случаев, чтобы раненый был брошен на поле боя. Даже в условиях, когда группа старшины Черняева была окружена противником в лесу южнее Острова, они сумели вынести тяжелораненого бойца Петрова и прорваться сквозь окружение.
Не было среди гвардейцев и случаев сдачи в плен противнику.
Что касается экипировки и вооружения гвардейцев, то, по словам Галли, практика показала, что минер не в состоянии вести бой и свободно передвигаться в тылу противника, когда он перегружен. Максимальная нагрузка — 30-35 килограммов, включая обмундирование, боеприпасы, продовольствие, взрывчатые вещества…
Минеры действовали как отдельно, выполняя диверсионные и разведывательные задачи, так и брали на себя командование партизанскими отрядами
Основное оружие составлял автомат. Главным образом, стремились использовать свой автомат типа ППС, который удобно было прятать и который был легче. Иногда при наличии трофейного оружия или боеприпасов пользовались немецкими автоматами. Это было удобно и тем, что по звуку противник не может определить, где свой и где чужой. Каждому минеру по возможности давали пистолет, в особенности при действиях на территории противника, когда приходилось переодеваться в штатское и заходить в населенные пункты. Финка была также непременным оружием, и самое меньшее 2-3 гранаты РГ-42 без ручки. Каждому минеру было разрешено перед вылетом и десантированием брать с собой столько боеприпасов, сколько он сможет унести.
Как отмечал командир батальона, подрывники-минеры в тылу противника старались разнообразить тактику действий, воевать творчески, не по шаблону.
"Например, с конца 1942 года мы, как правило, пользовались описанием театра военных действий, использовали астрономический календарь для диверсий и ряд других мер выполняли при разработке заданий, т.е. не назначать диверсий в лунную ночь, если объекты охранялись, и наоборот, если объекты не охранялись, выбирать именно лунную ночь…".
Суточный переход составлял от 15 до 20 километров, вблизи линии фронта — до 25 и даже 40 километров в глубине тыла противника. При прохождении населенных пунктов, не занятых противником, делалось это незаметно для мирного населения. Если же приходилось спрашивать дорогу у местных, то разведка, интересовалась не одним, а несколькими маршрутами с тем, чтобы спрашиваемый не мог понять, какой маршрут интересовал группу. Во избежание подглядывания уходили не по тому маршруту, который был интересен минерам.
Последние дороги карателей
Кроме разведывательно-диверсионной работы в тылу врага гвардейцы-минеры нередко вступали в бои с карателями.
"…При наступлении карателей бои возникали в тех случаях, когда минеры действовали совместно с партизанами. Борьба с засадами противника являлась самой опасной для нас и неожиданной… Бои в засадах происходили в двух случаях, или когда противник установил засаду, или когда установили нашу засаду.
Сотрудник службы судебных приставов создал военный музей
Когда устраивали мы засаду, то, обычно, делалось так: дорога минировалась на большом протяжении, на подходах к месту минирования дороги минировали обочины. Так что получалось П-образное минное поле, в которое головой втягивался противник. Когда противник начинал подрываться на минах, поставленных на дороге, минеры открывали огонь, вынуждая его разбегаться. Противник бросался в кюветы, попадая на мины, начинал метаться, представляя удобную мишень. В районе Пушкинских Гор летом 1943 года гвардии сержант Лазарев заминировал именно таким способом дорогу, а сам лег в 70-80 метрах за ручной пулемет. С ним была группа партизан, которые после того, как немцы начали подрываться, открыли по ним огонь. Немцы бросались в кюветы и, не найдя там защиты и попадая там также на мины, залегли на дороге. Этой небольшой группе партизан удалось уничтожить большое количество немцев".
Среди личного состава 9-го огбм был и гвардии лейтенант Иван Платонович Ковалев, который 4 июня 1944 г. за свои подвиги был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. 10 марта 1943 г. взвод под его командованием был заброшен в Псковскую область. За семь месяцев боев в тылу противника группа Ковалева пустила под откос 16 воинских эшелонов, подорвала 17 мостов. Группа участвовала в боях с тремя карательными экспедициями противника.
Особенно успешным был признан взрыв 56-метрового железнодорожного моста через реку Кебь и 62-метрового шоссейного моста через ту же реку на шоссе Псков — Карамышево.
Мнение противника
Уже после войны руководители германской военной разведки (Абвера) дали оценку действий советских партизан и диверсионно-разведывательных групп. Немецкий историк Норберт Мюллер в своей книге "Вермахт и оккупация (1941-1944)…" со ссылкой на бывшего начальника "Штаба Валли" полковника Гейнца Шмальшлегера отмечал большую роль советских разведчиков и партизан в добыче разведывательных сведений: "Небезынтересна в этом отношении оценка размаха и эффективности этой разведки, данная после войны начальником III отдела ("Восток") управления разведки и контрразведки ОКВ полковником Шмальшлегером. Он считает, в частности, что во время войны в тылу немецких войск действовало примерно 13 тыс. советских разведчиков, из которых органы фашистской контрразведки смогли выловить лишь около 14 процентов, потеряв при этом 30 процентов своего личного состава. …Шмальшлегер обращает внимание на огромную роль партизан в великолепных результатах советской разведки. Доля разведывательных данных, переданных партизанами с весны 1943 г. по тот же период следующего года, составила, по оценке III отдела, более 80 процентов".
Минные поля, обезвреженные 1-й ротой 9-го огбм с 26.04 по 01.05.1943 г. Фото: pamyat-naroda.ru