Художники фонда не только ровесники, «одноклассники» по веку. Их объединяют мастерские фонда, которые были когда-то на улице Буракова, а теперь разместились в бывшем пространстве типографии на улице Правды. «Жизнь, которая сохраняет связь с поэтической практикой — какой бы та ни была, — неизменно связана со студией, со своей студией», — заметил Джорджо Агамбен в эссе «Автопортрет в кабинете». Замените слово «поэтическая» почти синонимом — «художественная» и получите объяснение, почему мастерские фонда со временем стали и студией, и выставочным залом, и местом встреч с друзьями, и арт-резиденцией, и образовательным центром. Здесь вырос тот круг молодых авторов, заявивших о себе яркими проектами на Московской и Уральской биеннале, на Manifesta, персональными выставками в галереях и музеях. Это и Алиса Йоффе, и Миша Most, и Валерий Чтак, и Света Шуваева, и Владимир Логутов, и Александра Галкина, и Жанна Кадырова, и Андрей Сяйлев, и многие другие. Нынешняя выставка, впрочем, рисует не столько «портрет художника в юности», сколько портрет поколения, взрослеющего вместе с «прекрасным и яростным» ХХI веком. Причем поколения, сформировавшегося не только внутри МКАД, но и далеко за его пределами — в Саратове, Воронеже, Краснодаре, Ростове-на-Дону, Махачкале и других городах.
Музеи Московского Кремля готовят к новому сезону три больших выставки
Часть произведений, например, видеоинсталляции «Злая земля» Виктора Алимпиева, «Домой» Романа Мокрова, «Усилие» Таус Махачевой, «Праздник» Полины Канис, работы Ирины Кориной и Ани Желудь, были куплены фондом в коллекцию по просьбе Третьяковской галереи. К слову, не все работы оказались доступны. Допустим, когда кураторы задумались о покупке видеоинсталляции «Канат» Таус Махачевой, выяснилось, что все тиражные записи перформанса, во время которого потомственный канатоходец Расул Абакаров переносит через пропасть картины, распроданы. А авторский экземпляр художница завещала Дагестанскому музею изобразительных искусств им. П.С.Гамзатовой.
Третьяковской галерее не первый раз дарят работы молодых художников. Так, в 2017-м Фонд поддержки современного искусства Cosmoscow подарил произведения Андрея Кузькина, одного из самых ярких художников в обойме «тридцатилетних». Но сто пятьдесят работ молодых авторов, выбранных из коллекции Фонда Смирнова и Сорокина кураторами Третьяковской галереи, не просто дополняют собрание музея, но дают представление о надеждах, разочарованиях, драйве молодых первого 20-летия века.
Поразительно, конечно, как многое эти авторы предугадали, вроде бы играючи. До оторопи актуальны оказались довольно давние работы, будь то «Черная геометрия» (2009) Давида Тер-Оганьяна, который совместил контуры стран Африки с плоскостью «Черного квадрата» Малевича, серия «Технология» Таисии Коротковой, где новый высокотехнологичный мир медицинского спасения запечатлен в старинной технике — темперой по дереву, или «Диалоги» почти десятилетней давности Миши Моста с Конституцией, «Праздник» Полины Канис или «Эшелон» группы «Синий Суп».
Словом, выставка «Поколение XXI» открывает новую главу в коллекции Третьяковской галереи. Владимир Смирнов, один из основателей Фонда Владимира Смирнова и Константина Сорокина, рассказал о том, как складывалась коллекция фонда.
Цирк на Фонтанке откроет уникальную уличную выставку
Не было желания подарить свою коллекцию, скажем, Музею Людвига? Почему именно Третьяковской галерее?
Владимир Смирнов: Я здесь живу и работаю. Поэтому и отечественному музею дарю. Работы художников должны видеть люди. Музей — правильное место для этого.
Как происходил выбор?
Владимир Смирнов: Я дал кураторам портфолио работ этого периода. Они могли выбрать из него все что захотят.
Себе оставили какие-то работы?
Владимир Смирнов: Пять произведений, которые очень нравились.
Не было желания попридержать что-то для себя или для продажи?
Владимир Смирнов: У меня нет такого принципа: возьми Боже, что мне негоже. Если делать — так делать хорошо.
Третьяковская галерея попросила вас докупить какие-то работы?
Владимир Смирнов: Нет, я сам предложил. Хотелось, чтобы был создан костяк коллекции периода 2000-2020 годов. Произведения пятидесяти двух художников — это основа, с которой можно работать. Дело не в наших с Константином Сорокиным именах. Фонд поддерживает художников. Фонд делает все проекты. Мы обслуживаем фонд. Поэтому мне было важно, чтобы период был максимально полно сформирован. Мы докупали живопись Павла Отдельнова. Как без видеоинсталляции «Синего Супа»? У них сильные видео. Поэтому была приобретена инсталляция «Эшелон».
150 работ молодых авторов, вошедшие в коллекцию Третьяковской галереи, дают представление о надеждах, разочарованиях поколения XXI века
Были художники, которые дали эмоциональный толчок к собиранию коллекции?
Владимир Смирнов: Нет. У меня вообще нет такого: я должен обязательно получить именно эту работу. Я знаю, как коллекционеры умирают просто от желания заполучить понравившуюся работу. А я — какой коллекционер? Я собиратель. Радостный.
Как у вас возник интерес к современному искусству?
Владимир Смирнов: Много разговоров было с Владимиром Овчаренко, после которых я стал внимательнее приглядываться к современному искусству. А потом был проект с Пьером Броше «Будущее зависит от тебя». Тогда мы с Пьером и Константином Смирновым купили большое количество работ российских художников. Это было сильное вхождение в тему. После этого начали собирать работы.
В Сибири открылась уникальная музейная выставка "Живы и веселы"
Проект «Будущее зависит от тебя» представлял выставки в разных городах России. Фактически он был предшественником проекта «НЕМОСКВА».
Владимир Смирнов: Конечно. Передвижная выставка летала, например, во Владивосток, Красноярск… Десятки тысяч людей видели эти выставки. Были лекции, дискуссии. Проект длился больше года. Для огромного количества людей мы открыли современное искусство. Это был восхитительный проект. И кто-то его должен был подхватить. Мы просто исчерпали свои ресурсы. Кстати, у нас есть договоренность с Третьяковской галереей, что работы, подаренные фондом, музей будет давать на выставки в разные города. Важно, чтобы коллекция жила.
Вы слушаете чьи-то рекомендации, приобретая работы?
Владимир Смирнов: Да. Я советуюсь с супругой Лианой. С сыном Артемом, если речь идет о таких художниках, как Валерий Чтак. Всегда советуюсь с Володей Логутовым, художником и арт-директором фонда, и Аней Зыковой, нашим директором.
Если мне нравится художник, я прошу прислать съемку всех работ, которые у него на тот момент есть. Смотрю портфолио. Допустим, оно включает 20 произведений. Я хочу купить 2-3. Прошу Володю и Аню выбрать пять работ, которые они считают важными. Их выбор я сравниваю со своим. Если есть пересечение, совпадение, то 2-3 работы я покупаю.
Иначе говоря, я всегда открыт для совета. Я послушаю, но сделаю по-своему. Но куратора, который формирует всю коллекцию, у меня нет.
Почему?
Владимир Смирнов: Тогда это будет коллекция куратора, а не моя.
Меня будут убеждать, что я не до конца понимаю, вот именно эта работа — шедевр, который я оценю через десять лет. А зачем мне нужен непременно шедевр? Мне надо, чтобы работа на душу легла. Мне нужно общение с человеком. Нужна встреча с художником, с его произведением, воспоминание, как я его купил. Считайте, что я неправильный коллекционер, потому что субъективный подход для меня слишком важен.
Получается, вы идете не от произведения, а от художника?
Владимир Смирнов: От художника. А также от ситуации, от встречи. Я собираю искусство, потому что мне нравится собирать искусство. И, конечно, я считаю очень важным поддержку художников. Потому что покупая произведения искусства, ты поддерживаешь художников.
Есть коллекции фонда и ваша личная коллекция. Чем они отличаются?
Владимир Смирнов: Думаю, особо ничем. Что-то я покупал сам, что-то — вместе с Константином Сорокиным. Бывало, что я не успевал с ним обсудить решение о покупке. Потом Константин мог сказать: «Мне нравится половина купленных работ». Тогда мы эту половину брали в коллекцию фонда, оплачивали совместно. А остальные работы я забирал в свою коллекцию.
В Русском музее проходит крупнейшая выставка даров
Вы поддерживаете фонд Александра Сокурова «Пример интонации», который фокусируется на кинодебютах. Именно благодаря этому фонду была снята, например, картина «Теснота» Константина Балагова, ставшая призером Канн. Для вас это параллельные проекты?
Владимир Смирнов: Меня связывает с Александром Николаевичем Сокуровым дружба. Вначале возникла дружба, а потом появилось сотрудничество с фондом «Пример интонации». Вообще-то мне кажется, что моя поддержка студии «Пример интонации» достаточно скромна. Особенно если учесть, что Сокуров — один из самых известных в мире российских режиссеров, человек, который вошел в сто лучших режиссеров ХХ столетия.
Эта работа сильно перекликается с деятельностью Фонда Смирнова и Сорокина. В обоих случаях поддержка молодежи — это главный посыл.
Справка «РГ»
Владимир Альбертович Смирнов — основатель Фонда современного искусства Владимира Смирнова и Константина Сорокина, Центра развития социально-культурных инициатив и благотворительности «Благосфера», благотворительного фонда «Образ жизни». Член совета при правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере, член Попечительского совета Морозовской больницы, Мультимедиа Арт Музея и Фонда поддержки современного искусства Cosmoscow. В прошлом — заместитель председателя правления «НОВАТЭК».