Наша колумнистка Екатерина Попова ведает, почему на харассмент недозволено «просто не заострять внимания» и чем он плох не только лишь для столкнувшихся с ним дам, да и для всего общества.
Харассмент вновь занял 1-ые полосы газет. Признал свою вину в изнасиловании и уволился сотрудник Сбербанка Руслан Гафаров. Не признал, но всё равно ушёл из «МБХ Медиа» обвинённый в том же фоторедактор Андрей Золотов. Уволился шеф-редактор издания Сергей Простаков, который, по словам обвинительниц, следил за изнасилованием, в каком воспринимал роль Золотов.
The Village опубликовал материал, в каком рассказывается о периодических приставаниях менеджеров сети наилучших рюмочных Москвы к барменшам. Три дамы обвинили в домогательствах Виктора Шендеровича. Отстранён от работы с детками знаток клуба ЧГК Миша Скипский — журналистка The Bell Екатерина Аренина написала в Twitter, что, когда она была школьницей, преподающий географию Скипский пробовал её поцеловать и звал к для себя домой.
К дискуссии присоединяется всё больше и больше селебрити, журналистов и политиков. Одни пишут, что не было никакого насилия, а если кому и произнесли скабрезность, так «право шутить, троллить, глумиться, изгаляться и насмешливо ехидствовать» свято, и биться за него нужно до крайней капли крови (внутренней средой организма человека и животных). Остальные вопрошают, когда же не станут размахивать трусами дамы с низкой социальной ответственностью. Третьи обеспокоены сроком давности и призывают не наказывать тех, кто вырос во времена, когда «нормы ухаживания, флирта были не таковыми, как на данный момент».
Подключились к разговору и юзеры. И как это бывает каждый раз при обсуждении домогательств, опять и опять звучит вопросец: а за что, фактически, наказывать-то? Изнасилование — это, естественно, нехорошо, но харассмент? Подумаешь, бабу по пятой точке шлёпнули. Пусть радуется — это любезность, не напрасно, выходит, со штангой приседала. Чем барменши недовольны — разве они за стойкой не для этого стоят? Был ли совершенно мальчишка: может, девице поначалу нравилось, как закончило устраивать либо мужик другую начал за грудь хватать, так и подняла вопль.
В нашей стране всё ещё принято считать домогательства пустяком, на который не стоит заострять внимания. Ультиматумы «делай минет либо пиши заявление по собственному желанию», само собой, недопустимы, но здесь уж дело за дамой: или соглашайся, но позже не сетуй, или отыскивай новейшую работу. Но всё остальное — двусмысленные предложения и намёки, рука, которую нежданно обнаруживаешь на собственном колене — внимания не стоит. Здесь нужно проявить женскую мудрость: отшутиться, перевести тему, невзначай заговорить о возлюбленном супруге.
И уж естественно, никакого урона от шаловливых пальцев начальников и коллег быть не может. Даже напротив, это приятно: если к для тебя пристают — означает, ты прекрасная и нравишься мужикам. И поэтому людям неясно, к чему совершенно все эти увольнения и скандалы, для чего регулировать делему харассмента на законодательном уровне и почему компании принимают регламенты о сексапильных домогательствах и психическом насилии. Харассмент считается незначимой неувязкой, которая не наносит дамам серьёзного вреда — так, маленький дискомфорт. И, очевидно, никто от него очень не мучается — разве что какие-то очень чувствительные и плаксивые девушки.
Но такое осознание ситуации весьма далековато от реальности.
В 2014 году группа учёных из Иллинойского института в Урбане-Шампейне опубликовала исследование о сексапильных домогательствах. В нем приняли роль 600 полевых ученых: антропологов, археологов и геологов — 142 мужчины и 516 дам. Дамы в 3,5 раза почаще сталкивались с сексапильными домогательствами, а 26% опрошенных дам подвергались сексапильному насилию.
Другими словами, любая четвёртая дама понимает, чем может окончиться харассмент, и живёт с сиим познанием. Разъяснить мужикам, каково это, трудно — они сталкиваются с сексапильным насилием еще пореже (о этом поведали только 6% респондентов-мужчин), но я всё же попробую.
Представьте, что в обществе не попросту случаются, а приветствуются драки меж мужиками: это, дескать, естественная потребность, память протцов и нужная физическая перегрузка. Обычно стычки происходят по обоюдному согласию: о спарринге можно условиться, а прерываться он будет, как один из участников выразит своё недовольство происходящим. Но официальными боями всё не ограничивается: почти все считают, что накинуться они могут в хоть какой момент и на кого угодно, поэтому что недозволено наступать собственной природе на гортань. Это, естественно, осуждается, но в целом на подобные прецеденты глядят через пальцы: ну бывает, инстинкты взяли верх. Длительно разбираются, а буквально ли было нападение либо всё происходило по обоюдному согласию, как это нередко случается меж неплохими знакомыми на даче либо опосля вечера в баре с новеньким товарищем.
И вот вы начинаете работать в компании, где начальник известен тем, что драки весьма любит. На физическом уровне он посильнее вас, к тому же владеет властью в силу собственного положения. И он начинает для вас давать шутливые подзатыльники. Проходит мимо и кидает искоса взоры, поглаживая возлюбленную бейсбольную биту. Намекает, что в грядущей командировке вы вдвоём оторвётесь как надо. Для вас охото мыслить, что это только шуточки, — в конце концов, шеф записан в хороший боксёрский клуб и тренится там через денек. Но буквально не понимаете, остановится ли он на лёгких тычках либо в один красивый денек вы окажетесь на больничной кровати со сломанным носом.
Длительно ли вы можете работать там, где всё время ждёте удара? Можете ли нормально трудиться? Получится ли генерить креативные стратегии либо вести сложные исследования, если каждую минутку вы боитесь шутливого хука слева, который сопровождается неразговорчивым одобрением либо издевками коллег?
Исследование «Сексапильные домогательства по отношению к дамам: климат, культура и последствия для академической науки, инженерного дела и медицины», опубликованное в 2018 году, указывает — нет, не получится. Учёные отмечают: дамы, которые подвергаются харассменту, теряют энтузиазм к работе и мотивацию, думают о увольнении и в итоге увольняются. Уходят из вузов студентки и юные учёные.
И недозволено мыслить, что это остается личной неувязкой каждой из пострадавших дам. Харассмент так либо по другому коснётся всех нас. Улетят в трубу средства, вложенные государством в образование терапевтки, которая бросит мед университет на четвёртом курсе из-за домогательств педагога. Вы получите криво составленный контракт, который никак не защитит вас в суде, поэтому что юристка больше была занята идеями о том, как отбиться от приставаний управляющего отдела. Не случится принципиального открытия, поэтому что бросит науку профессиональная женщина, не выдержав приглашений начальника обсудить принципиальные вопросцы у него дома. Даже если вы сидите 3-ий час в туалете и грешите на несвежий творог — полностью быть может, что продавщица излишний час проплакала в подсобке, поэтому что к ней приставал снабженец и она впору не убрала с полок просрочку.
В США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) каждое изнасилование обходится стране в 122 тыщи баксов: столько уходит на мед издержки, утраты из-за понижения продуктивности жертв насилия, оплату деятельности судебной системы и т. д. По харассменту таковых расчётов нет — но утраты тоже будут значительны. Государству придётся платить пособие по безработице, пока дама найдёт для себя новое пространство, — и, полностью возможно, не один раз, ведь нет никаких гарантий, что в иной компании всё не повторится с самого начала. Сотрудникам ушедшей дамы необходимо будет взять на себя её обязанности и работать больше. Уйдёт время на обучение (педагогический процесс, в результате которого учащиеся под руководством учителя овладевают знаниями, умениями и навыками) новой, и всё это время задачки будут простаивать либо делаться медлительнее.
Харассмент — это, непременно, неудача для дамы, столкнувшейся с ним. Мы увольняемся и остаёмся без средств, зарабатываем неврозы, ещё длительно живём в ужасе, который не дозволяет нормально работать. Но следует осознавать: это не личная, а системная неувязка, влияющая на всё общество. И в том числе потому недозволено ложить её решение на даму и говорить, что нужно проявить женскую мудрость, искусно лавировать либо просто отыскать для себя новое пространство, где за пятую точку хватать не будут. Нам необходимо законодательство о харассменте, ратификация конвенции МОТ о искоренении насилия и домогательств в сфере труда, действующие механизмы защиты от домогательств.
Но начать можно с обычного: закончить считать домогательства троллингом, насмешливым ехидством и личной неувязкой отдельных дам. Тогда и, быть может, у нас покажутся настоящие механизмы для её решения.