Однажды мы с компанией хороших девушек из интеллигентных семей играли в игру «Я это делала». Надо было назвать что-нибудь такое, что, предположительно, ты делала, а другие – нет. Выяснилось, что я вообще ничего не знаю о том, как занимаются сексом нормальные приличные девушки.

Началась игра спокойно: одна участница похвасталась, что видела северное сияние, другая тем, что добровольно лечит зубы без наркоза, я козырнула своей амнезией – недолгой, но все же! Ну, а потом все, естественно, перешли на секс.

Выяснилось, что я вообще ничего не знаю о том, как занимаются сексом нормальные приличные девушки. Чего там только не было! Секс втроем и вчетвером (иногда даже с директором собственной школы), две азиатские близняшки-фотомодели в качестве случайного развлечения на отдыхе, какие-то редкие китайские практики со змеями. Садо-мазо клубы и свинг-клубы. Секс в самых экзотических местах, которые мне и вообразить страшно. Причем у половины присутствующих муж был первым и единственным мужчиной, но это не мешало им проделывать с ним такое, о чем я тут даже писать стесняюсь. Причем у большинства все это легко соседствовало с неделями или даже месяцами взаимного охлаждения, когда пообниматься и заснуть казалось более желанным, чем заниматься каким бы то ни было сексом.

Сейчас уже совершенно невозможно ответить на вопрос, что такое –нормальный секс. Классический в миссионерской позе? Ну, для многих это покажется скучным. И будет ли, например, туда включен оральный секс? И женский оргазм? Или даже мужской – ведь по каким-то там новым исследованиям британских ученых мужчины симулируют оргазм чуть ли не чаще женщин. Кстати, после этой информации мы с подругами много спорили о том, насколько это возможно физически. Большинство считало, что практически невозможно, я же абсолютно уверена, что мужчине имитировать легче, чем женщине. Просто потому, что его никто в этом не подозревает.

Или вот количество партнеров: один на всю жизнь – ну, это как-то странно уже. Стандартные «ты у меня третий», которые считались золотым образцом еще двадцать лет назад? Ну, ок. Это нормально, если вам двадцать или даже двадцать пять. Или если вы двадцать лет были замужем и только развелись. А если вам сорок и вы не были замужем? Или хотя бы тридцать? Мне нравится видеть, как размываются границы «нормы»: это сразу снижает нагрузку со всех присутствующих. Девяностые рассказали женщинам, что им не стыдно хотеть секса – даже просто ради секса. Любить этот самый секс, получать оргазмы и хотеть еще. И освободили тех, кто секс любит. Десятые потихоньку начинают рассказывать, что не хотеть секса или, например, хотеть, любить, но при этом не испытывать оргазм, или испытывать, но очень редко – тоже нормально. Или достигать оргазма, но каким-нибудь крайне экзотическим способом, вроде того, чтобы лечь животом на край дивана в очень узких джинсах и думать о Луи Де Фюнесе – это тоже вполне себе отлично и хорошо. Главное, чтобы все, включая Луи Де Фюнеса в этой ситуации были счастливы.

Вообще в размывании «нормы» – не только в сексе, но и вообще вокруг – я вижу глобальное освобождение людей. Больше возможностей и вариантов быть счастливыми. Например, уроки в нашей школе начинались в 7.45, если не было нулевой физкультуры, которая начиналась в 6.30. И вот я помню все эти чудовищные десять лет, когда ты сонная, в кромешной темноте, в лес с лыжами, когда у тебя болит каждая клеточка тела и кричит о том, как ты хочешь прямо сейчас упасть и заснуть – и я тогда думала, что теперь мне придется всю-всю жизнь вставать так  рано и чувствовать вот такое вот. Потому что в моем детстве ты мог быть или каким-нибудь дворником (который тоже, к сожалению, встает рано), или нормальным инженером, врачом, бухгалтером или учителем, который каждый день рано утром едет на работу. Даже в самых фантастических своих мечтах я не могла представить, что я когда-нибудь буду, как сейчас, сидеть на берегу моря в далекой и теплой стране и делать свою обычную, нормальную, ежедневную работу. Впрочем, когда я поступала на журфак, родители тоже очень переживали, им хотелось, чтобы я получила какую-нибудь «нормальную» профессию – юриста, например, или экономиста. Потому что двадцать лет назад, когда я выбирала себе институт, не только секс делился на нормальный и не очень. Но и профессии. И некоторые национальности. И все остальное в общем тоже делилось.

Поэтому я страшно рада той зажигательной жизни, которую ведут мои подруги. И подозреваю, что моя сексуальная жизнь могла бы тоже кого-нибудь поразить до глубины души. Я рада, что норму каждый выбирает для себя, а потом ищет партнера с совпадающими представлениями о приемлемом и желательном. Я как-то издалека восхищалась одной девушкой: знаете, такой человек, у которого в жизни все абсолютно хорошо, нормально и как-то правильно. Красивая, умная, родители тридцать лет женаты и очень любят друг друга, хорошая школа, институт с красным дипломом, один мальчик в институте, а за второго вышла замуж. Есть старшая сестра и младший брат – и с обоими любовь и дружба. Хорошая девочка с очень простой и ясной историей… Ну, до тех пор, пока она не влюбилась в другую девочку и не уговорила ту начать жить вместе с собой и мужем, которого она тоже очень любила и не могла бросить.

В общем, я понимаю, что я совершенно ничего не знаю о нормах. Но я радуюсь, когда представления о них не мешают людям быть счастливыми.

…Только вот змея. Я часто об этом думаю. Как именно они использовали змею?!

Добавить комментарий