Бунин считал это отправной точкой своего пути в большую литературу.
Первая рецензия
Примечательно, как юный поэт узнал о своей первой публикации. Вот что пишет об этом жена Ивана Алексеевича Вера Николаевна Муромцева-Бунина в своих воспоминаниях «Жизнь Бунина»: «На мосту, когда он шёл от Пушешниковых к Туббе, его нагнал кучер Бахтеяровых, ездивший на почту, и протянул журнал «Родина» со словами:
— Он — Иван Алексеевич, а ничего!
Это была первая рецензия человека из народа. Грамотный кучер просмотрел по дороге журнал».
Сам Бунин описывает это событие в романе «Жизнь Арсеньева»: «А вечером, когда, уже отупев от слёз и затихнув, я опять зачем-то брёл за реку, обогнал меня тарантас, отвозивший Анхен на станцию, и кучер, приостановившись, подал мне номер петербургского журнала, в который я, с месяц тому назад, впервые послал стихи. Я на ходу развернул его и точно молнией ударили мне в глаза волшебные буквы моего имени…»
Позже писатель вспоминал: «Утро, когда я шёл с этим номером… рвал по лесам росистые ландыши и поминутно перечитывал своё произведение, никогда не забуду».
Перечитаем и мы.
Над могилой С.Я. Надсона
Угас поэт в расцвете силы,
Заснул безвременно певец,
Смерть сорвала с него венец
И унесла под свод могилы.
В Крыму, где ярки неба своды,
Он молодые кончил годы.
И скрылись в урне гробовой
Его талант могучий, сильный,
И жар души любвеобильной,
И сны поэзии святой!..
Он мало жил, но благородно
Служил искусству с детских лет,
Он был поэт, душой поэт,
А не притворный, не холодный;
Могучей силой песнопенья
Он оживлял мечты свои;
В нем сердце билось вдохновеньем
И страстью истинной любви!
Корысть и ненависть глубоко
Он благородно презирал…
И, может быть, удел высокий
Его в сей жизни ожидал!..
Но ангел смерти быстрокрылый
Его уста оледенил,
И камень с надписью унылой
Его холодный труп сокрыл.
Умолк поэт… Но вечно будет
Он жить в преданиях времен,
И долго, долго не забудет
Отчизна лиры его звон!
Она должна теперь цветами
Гробницу юноши повить
И непритворными слезами
Его могилу оросить!
«Спи ж тихим сном!» — скажу с тоскою
И я, вплетая лепесток
Своей неопытной рукою
В надгробный лавровый венок.
1887
Деревенский нищий
В стороне от дороги, под дубом,
Под лучами палящими спит
В зипунишке, заштопанном грубо,
Старый нищий, седой инвалид;
Изнемог он от дальней дороги
И прилег под межой отдохнуть…
Солнце жжет истомленные ноги,
Обнаженную шею и грудь…
Видно, слишком нужда одолела,
Видно, негде приюта сыскать,
И судьба беспощадно велела
Со слезами по окнам стонать…
Не увидишь такого в столице:
Тут уж впрям истомленный нуждой!
За железной решеткой в темнице
Редко виден страдалец такой.
В долгий век свой немало он силы
За тяжелой работой убил,
Но, должно быть, у края могилы
Уж не стало хватать ему сил.
Он идет из селенья в селенье,
А мольбу чуть лепечет язык,
Смерть близка уж, но много мученья
Перетерпит несчастный старик.
Он заснул… А потом со стенаньем
Христа ради проси и проси…
Грустно видеть, как много страданья
И тоски и нужды на Руси!
1887
Полвека спустя в «Парижской тетради» Бунина появятся строки, так перекликающиеся с давними, чуть наивными, но такими искренними стихами семнадцатилетнего юноши:
Твой труд переживет тебя, поэт,
Переживут творца его творенья,
Живого не утратит выраженья
С тебя когда-то писаный портрет —
И станешь ты, незримый, бестелесный,
Мечтою, мыслью, сказкою чудесной.
Бродя по залам чистым и пустым,
Спокойно озаренным бледным светом,
Твой дальний друг перед
твоим портретом
Замедлит шаг, забудется — томим
Какой-то сладкой завистью, тоскою
О давней жизни, прожитой тобою!
Портрет писателя, выполненный рукой его брата Евгения.
А еще спустя 82 года в одном из залов Дома-музея И.А. Бунина в городе Ефремове (в 140 километрах от Тулы) посетители останавливаются перед портретом писателя, выполненного рукой его брата Евгения…
Брат писателя и автор его портрета Евгений Алексеевич Бунин.