На каждодневную пробежку Людмила выходит с загипсованной рукою. Закрытый перелом 4 пальцев — противная, но допустимая жертва возлюбленному делу, от которого она и на больничном не отрешается.
Людмила Ганжурова: «Бежала дистанцию, уже на финише поскользнулась свалилась, получила перелом».
Еще во время самоизоляции маршруты Людмилы складывались в воззвания к местным властям с просьбой открыть уличные трассы. Когда ограничения сняли, дама решила играться по-крупному — взяла дистанцию в 100 км.
Такие забеги именуют сверхмарафонами. На их приходят те, кому обыденных 42 км уже не много. За крайние 13 лет число сверхмарафонов в мире подросло в тыщу раз. Ультрадлинные маршруты устраивают в городках, лесах, даже заснеженных пустошах. И все почаще в их участвуют непрофессиональные спортсмены.
Обитатель Омска Алексей Лемаев купил велик несколько годов назад для поездок на работу. Уже скоро дистанция в 100–150 км стала для него рутиной, мужик решил отыскать вызов по плечу и зарегистрировался в «Омской тыще» — высокоскоростном велопробеге по области. Опосля того как пересек финиш (свою тыщу он проехал за 72 часа), Алексей сообразил, что человек способен на все, даже если под ногами русские дороги.
Алексей Лемаев: «Было много проколов. Я прокололся 6 раз, я за сезон столько не прокалываюсь. В основном это из-за щебня, на скорости налетаешь на щебень, камера пробивается, к тому же дождик весьма очень тормозит».
О собственной поездке в соседнюю Хакасию красноярец Виктор Сибирин вспоминает лишь не плохое. Больше 400 км с 40-килограммовым ранцем на спине он проехал буквальном смысле на ручной тяге. В такие путешествия мужик старается выбираться любой год, к любому он готовится по несколько месяцев. Он отыскал ответ на неизменный вопросец родных: для чего это все?
Виктор Сибирин: «Когда ты сам с собой, голова встает на пространство, ты принимаешь себе принципиальные и правильные решения. Это классно, когда жизнь течет, ты не можешь изловить струнки, а в таковых дальних поездках ты их ловишь».
Испытывать себя желающих с каждым годом больше. Но это, убеждены психологи, не тяга к мазохизму, а естественная потребность человека.